где шестеренки лучей
тело мое высотой щекочут
из голубого огня
Обтекаю галактику селезенкой
я улиткой звездной вполз в себя
медленно волоча за собой
вихревую галактику
как ракушку
Звездный мой дом опустел без меня
Ты будешь больше солнца больше света
на волоске громадного себя
Ты не похож на гром луны
ты гололед вчерашних рам
луч громкого пространства
вчерашнее ничто
сегодняшнее окостенение
любоцвет
восточная отроковица
гнездышко бурь
Не надейся на светотень
на тень пролетевшей птицы
В водовороте огня-воды
сонный вол гладиолус
тот вертоград
где луны вытекающий глаз
и взгляд
слепо обводит горизонт
никогда вчера
Не проморгай троянскую плоть
не саблезубь в три горла коня
это заря овса утекла
и захрустела свежая мгла
Неужели вписали в криницы
костенеющий взгляд и зрачок
В полдень неба толчков
и роды
Боже
обагри
Разве не плывет незабудка в златоткань
из нутра нутра
Открой мне дверь
ведь я колдун залетный
не тральщик
Неужели из нутряного ткачества
не выткать небо
сердечное солнце
золотую звезду Настасью
Тихое дыхание ажурных хоров
из незатихающих листьев
Прощай отраженье
никогда еще не было ты так прозрачно
За день распадается время
На границе меж взлетом и взлетом
златорогая птица плывет
танцевальная плоть стрекозы
переливчата как стрекоза
Нет ни тела
ни даже того что вне тела
кроме грозных стрекоз
ускользающих в нас
оставляющих нас
под настилом из тала
леденящего звездного жуткого нежного вихря
из тумана
и полновоздушного ада любви
От обилия праха настил оседает
и над бездонным затоном
тонны неги туманной
нагой
огнедышащей
плотной
Тронным листным настилом
и лопнувшим солнцем
от недавнего гнета оторванных плеч
в лунной Сызрани
и прошлогоднем опале
Точильщик-точильщик
верстальщик и веретенщик
атман и атаман из резни лазури
выпестовал няню
надзирающую за прахом
охотницу на стрекоз
веретеницу зорь
точильщицу огневицу
ластоногую конницу
уносящую все-все
на себе себя
в огнелицей буре
из платяного шкафа
наших и ненаших широт
Та мама моя велела
Не стынь на морозе
если облако впадает в невмоготу
Ладить надо кораблик ладить
Ведь эта ладья
от того туда
в лад уплывшая лада
На разных оградах
один железный узор
розы розы розы
заря из зорь
1983, Малеевка
Графика Дмитрия Шевионкова
Невеста
Невеста лохматая светом
невесомые лестницы скачут
она плавную дрожь удочеряет
она петли дверные вяжет
она пальчики человечит
стругает свое отраженье
на червивом батуте пляшет
ширеет ширмой мерцает медом
под бедром топора ночного
рубит скорбную скрипку
тонет в дыре деревянной
голос сорванный с древа
держит горлом вкушает либо
белую плаху глотает
Саркофаг щебечущий вихрем
хор бедреющий саркофагом
что ты дочь обнаженная
или ты ничья
или звеня сосками месит сирень
турбобур непролазного света
дивным ладаном захлебнется
голодающий жернов – 8
перемалывающий храмы
В холеный футляр двоебедрой
секиры можно вкладывать
только себя
Проститутка
Мне не нужна без тебя вселенная
истина эта проста как опять
я повернул свое время вспять
чтобы не видеть тебя никогда
без тебя без вселенной один на один
любим-нелюбим-нелюбим-любим
Я серый плотник я сколотил табуретку
и вот сижу на ней посреди себя
и нет никого здесь кроме меня
и моей табуретки.
Вот она шотландская бездна
Засветите день приостановите смерть
Далее далее вплавь в пустыню
где нет тебя где нет меня
О свобода горькая как мертвые губы
прощальная окостеневшая
Ты не знаешь в какую сторону
сдвинется вдруг пустыня
Но даже если не сдвинется ты не знаешь
Не растрачивай себя на Китай
Будет время когда не будет даже Китая
В моей крови нет золота
но свобода одинокой любви
это тоже где-то в крови
Всемирная сотня кражи добра
смело за мной в небесную антиневесту врывайся
Итак Шанхай Ханой Ханаан
отдаленные местности где живут ханаанцы
гордые как невесты
мои классовые друзья
Графика Галины Мальцевой
Венский стул
Саратовская боль любви первоначальной
неназывная приставная боль
как сеча при Керженце
когда от угла до угла
стоят четыре стола
Но если
все испуганы птицы грелки
пряники
на востоке изнывает заря
о армада
я твоя прицесса-коза
надо мне надо
надо мной
мир дурак
расстановка сил
что-то наподобие костяка
Сам я изнываю
и недруга призываю
о умоли мою мать
о моли
Линия Ниневии
Венский Вальс
Венский стул
Венский лес
Венский вальс-стул-лес
Венский лес-вальс-стул
Когда я буду ты
когда ты будешь я
венский
раз-два-три
стул
венский
раз-два-три
лес
Когда ты будешь лес
когда я буду стул
когда я буду ты
когда ты
вальс-лес
О мои мрежи
все жены
тихо блюди
ноженьки мои
вложи в ножны меч
Кто с мечом к нам придет
Тот
Аномалия кривого угла
Танюша-растяпа
забыла чулочек надеть
а в нем ведь пальчики были
и ближняя козочка
все лелеяла
и растекались боженьки
по поляне
Надолго ли к нам
Надолго
Карлушечка будем петь
будем Настеньку беречь
будем котика дарить
и наркотики макать
и калачики любить
Дай мне ноженьки твои
неженьки
женишки-грибочки
ох мама моя ох
Наталья
ли
Торопился я навстречу
а зачем я торопился
если свадебная лягушечка
всю икорку снесла и съела
– Доченька не будь блядью
– Ладно мама не буду
На хуторе в близлежащем селе
жил один пастор
у пастора была Груня
но нигде более не было Груни
только на хуторе у пастора
в близлежащем селе
Тогда зарядил я шарманку
кассетной шрапнелью
и начал песенку петь
о песенка моя сисенька
Далее что-то про общественные устремления
и потом лес из стульев венских
Венский
и конечно мала зарплата
куча-мала
куча мела
мусью Дидерот
рантье из версальского предместья
вот ему-то
вот ему
предстояло быть венским стулом
в том случае
если пастор и пастораль
наконец-то отыщут друг друга
Что же мешает им
пастору и Грушеньке
друг друга потешать-любить
обогревать и гардинить
Оказывается виноваты злодеи
это они отгрызли ноготки
у козочки гризли
сняли с нее колготки
и пустили в лес-огород
несовершеннолетнюю
совершенно летнюю
весьма далекую от совершенства
и в то же время довольно близкую
к совершенству
рудиментарную
безостановочно грызущую
козочку-стрекозу
– Ай люли –
как говаривал Достоевский
Вологда недавно была невидаль Волги
а теперь
откуда ни выйду
никуда не войду.
На таможне обнаружен мальчик
из спелой репы
систематическое злоупотребление алкоголем